«Денег здесь так много, что мне иногда даже страшно становится». Кто главный комментатор русскоязычного киберспорта

Виталий «V1lat» Волочай дает большое интервью Sports.ru про Dota 2, футбол, карьеру комментатора и будущее киберспорта.

— Как так получилось, что человек из небольшого городка на Западной Украине стал самым известным комментатором киберспорта в СНГ?

— Это все институт. В моем Нововолынске-то, понятное дело, не то что киберспорта не существовало — там и со спортом, и с телевидением было тяжело. Ни интернета, ни толкового компьютерного клуба тоже не было — только любовь к компьютерным играм и приставка у соседа.

Если бы я не переехал в Киев учиться, и даже если бы переехал, но учился не в КПИ (Киевский политех – прим. Cyber.sports.ru), у меня не получилось бы — я на сто процентов уверен. А так у нас в студгородке уже в 2000-х была самая большая в Европе внутренняя Cеть. Там можно было играть в любые игры, делиться чем угодно. И всегда под рукой были специалисты, которые за могли за ночь сделать сайт, а еще за полночи — плеер.

— А на игры-то вы как подсели?

— Киберспорт как таковой для меня начался с FIFA. Ну, то есть понятно, что сначала была Dendy, потом ты узнаешь, что у кого-то в городе есть PlayStation, и так далее. Но именно на FIFA я подсел так, что понял — слезать не собираюсь. Собираюсь в массы нести. Организовали первый институтский турнир по FIFA 2004, а потом — турнир между институтами.

В это же время, как сейчас помню, мы с друзьями смотрели финальную серию НБА. Но спутниковая антенна в общежитии была только у одного человека, и чтобы все могли баскетбол посмотреть, нам надо было как-то сигнал передать по университетской Cети.

С помощью SopCast’а и еще какой-то «софтины» у нас это получилось, и я подумал: можно же застримить что-то еще! Например, наш чемпионат по FIFA. Потом оказалось, что матчи не очень интересно смотреть без комментатора, и я попробовал как-то это дело разнообразить. Понемногу до меня начало доходить, что это можно выводить на серьезный уровень. В то время в Корее, Китае и Америке компьютерные игры уже стримились вовсю с хорошими камерами. У нас этого, вообще, не было — а играли-то все.

Помучился, попробовал, вложил немного денег в аппаратуру, и с 2005 года начал делать трансляции разных турниров в Киеве. В 2006-м году я уже в Москву ездил, оттуда трансляции организовывал — даже чисто техническую сторону, не только как комментатор. А учитывая, что я один знал, как это правильно сделать, и первый начал комментировать, получилось, что я самый старый и самый прочуханный в этом всем.

— Почему сами за комментирование взялись?

— В 2000-х человек, который смотрел хоть что-то спортивное на украинском телевидении — начиная с футбола и заканчивая биатлоном, — понимал, что смотреть это невозможно. Мы с отцом дома в то время включали два телевизора: изображение шло с украинского канала, а звук — с польского. Их комментаторы это было нечто, а наши были просто ужасные. То же самое было с киберспортом: читаешь текст про турнир по FIFA и понимаешь, что человек пишет о нем так, что это вообще никому не интересно: «Тот выиграл у этого, состоялся чемпионат с призовым в тысячу гривен».

А я как-то пришел на какой-то турнирчик по FIFA поиграть, но сразу же вылетел. Потому что играть я откровенно не умел — и до сих пор не умею ни во что играть. Я пробую, я любитель. В общем, мне было скучно, а у них был микрофон — и я решил покомментировать финал турнира на шестьдесят человек. В конце мне люди аплодировали. Друзья сказали: тебе надо пробовать дальше, может, даже на телевидение пойти. Но на телевидение у меня времени не было, а на компьютерные игры — было.

Потом залил свое видео на YouTube и увидел отзывы: «О, да этот матч по FIFA было интереснее смотреть, чем футбол по телевизору! Давай еще!» И я начал давать еще.

— Украинское происхождение не мешает, когда комментируешь в том числе для россиян и белорусов?

— Для меня русский язык — не родной. Я из Волынской области, я впервые в жизни его услышал в 9-м классе, когда у нас там впервые российские телеканалы появились. Мне очень сложно было научиться на нем работать — и до сих пор сложно. Дома-то — с женой, с родителями, с друзьями — я общаюсь на украинском. Поэтому последние лет шесть моей карьеры все россияне меня подначивают тем, что я «гэкаю» и иногда забываю слова. Когда говоришь очень быстро, автоматически вставляешь по-украински пару слов, иногда даже по-польски что-то вылезает. Но обычно это все шутки-прибаутки, никто особых претензий не предъявляет. Ну, не умею я взрывное «г» выговаривать, ну, извините!

— С произношением понятно, а что делать с политикой на фоне конфликта между Украиной и Россией?

— У нас между россиянами и украинцами даже разговоров на политические темы нет. Киберспорт – очень молодежный вид спорта, все, кто им занимается, много времени проводят в интернете и не смотрят телевизор. Это очень важно, потому что эти люди в итоге намного образованнее и понимают, что нет здесь «бендеровцев» с фашистами. Им не приходится этого доказывать.

У нас на International сейчас едут три команды. Virtus Pro — это два украинца, два русских, один белорус. Na’Vi — это четыре украинца, один русский. Empire — три украинца, два русских. Я с этими ребятами общаюсь, как и с комментаторами, которые работают на Starladder — там два украинца и четыре русских — и у нас никогда даже не возникает разговоров на эту тему. Люди и так понимают: то, что на российском телевидении происходит, не имеет смысла. Впрочем, и на украинском — тоже, не будем уж кого-то одного выделять. Поэтому, слава богу, нет скандалов на политической почве, нежелания ехать на турнир в Киев, потому что «здесь ненавидят русских» или что-то еще. Никто никогда не скажет в чате или во время игры «Крым наш!». Народ тут умнее, чем все остальные. Надеюсь, так и будет продолжаться, и с этого будут брать пример.

— И все-таки: почему в итоге в киберспорте создался один большой регион «СНГ», а не отдельные, пусть и тепло относящиеся друг к другу комьюнити в каждой стране?

— Потому что интернет — штука простая. Там никто не знет, из Киева ты или из Кирова. Как стандартная команда зарождается? Ты играешь с кем-то в интернете, человек тебе понравился, ты ему пару раз написал, вы играете дальше — и только через три недели тебе придет в голову спросить его: «А ты откуда?» Обычно же это никого не интересует, язык общения там один — русский, все на нем общаются и все его понимают. Поэтому и Казахстан, и Беларусь, и Украина, и Россия — это такой общий сегмент для компьютерных игр.

— Прямо Русский мир.

— Ну, только в хорошем что ли смысле. В киберспорте, как его не назови, это все русскоязычное сообщество. Никогда за все это время я даже не вспомню попыток создать чисто украинскую, скажем, или чисто российскую команду. То есть они были — первый состав Na’Vi был чисто украинским, но потом они решили: а давай возьмем того пацана из Москвы, будет еще круче. И после этого все уже перестали обращать внимание, Украина или Россия, какой флаг там будет висеть.

Так вышло — это интернет, там люди не особо переживают, что они играют с русскими, с украинцами или с поляками. Вон, лучшая команда в мире сейчас — это один иранец, один швед, один канадец, который родился в Узбекистане. И нормально.

— Все идет к такой модели как в футболе, когда в условном «Реале» может не быть испанцев и никого это не удивит?

— Да, и эта модель действительно работает. Есть украинская, истинно украинская команда Na’Vi, у которой в составе по Heroes of the Storm, вообще, ни одного украинца нет. Там даже нет ни одного русскоговорящего! И это не важно — интернет, как и киберспорт, мультиязычен и мультикультурен.

— Зачем люди смотрят, как играют другие?

— А зачем люди смотрят «Орел и решку»? Это самая популярная в СНГ на данный момент передача в интернете. Ее даже по телеканалам показывают. Там пара людей летает по всему миру — и один должен прожить на кучу денег, а второй — на сто долларов. Так она собирает по 10-20 миллионов просмотров. Почему люди смотрят, как кто-то отдыхает в Египте? Но люди же это смотрят! Люди смотрят, как кто-то играет в футбол, а не идут играть в футбол. Точно так же людям нравится смотреть, как кто-то играет в игры.

Вот почему я смотрю? У меня физически нет времени играть в какую-нибудь крутую новую игру. Например, Alien: Isolation — шикарная, атмосферная игра, но мне на нее нужно восемь часов времени. А я пришел домой, приготовил себе поесть, включил трансляцию того, как человек проходит игру, — и это фактически интерактивный фильм! То есть игра уже понемногу фильмы начинает вытеснять. И таких людей очень много.

И это же только простые игры, а киберспорт — это еще и соревнование.

— То есть это может быть интересно человеку, который сам не играет?

— Я лично знаю нескольких людей, которые не понимали, что это такое, пока я их не сажал, не вставлял им бутылку пива в руку и не говорил: «Просто посмотри полчаса». И включал запись финального турнира с хорошими комментаторами и хорошими командами — желательно, самого понятного им Counter-Strike. И оказывается, что это действительно интересно и разобраться не так уж сложно. А уж когда он сам еще попробует поиграть — все, он наш.

Некоторые мои хорошие друзья, вообще, ни разу в жизни не запускали Dota. У них нет времени играть — на нее нужно как минимум два-три часа каждый вечер, она очень сильно затягивает. Вместо этого они смотрят трансляции. Когда-то мы пытались провести оценку нашей аудитории и выяснили, что более 20 процентов людей, которые смотрят наши трансляции, либо играют очень редко, либо не играют вообще.

Это значит, что таких людей очень много и до них всех нужно попробовать дотянуться. Турниры на 16 милллионов долларов — это прекрасная возможность. В прошлом году финал International 4 был на ESPN2 в прямом эфире! Да, было много разных отзывов, один из журналистов ESPN даже написал разгромную статью. Ему ответили: ну, покер же смотрят, шахматы смотрят, какие проблемы? Через четыре месяца этого аналитика уволили — надеюсь, это никак не связано.

В этом году International 5 будет на CCTV5, самом большом китайском спортивном канале, тоже в прямом эфире. Наши рейтинги плачут, когда смотрят на китайские, потому что там стандартные матчи смотрят одновременно 2-2,5 миллиона человек. Но даже мы в сравнении с украинским телевидением уступаем только трем топовым каналам.

В 2008 году я покупал серверы для радиотранcляций на 256 человек и их хватало. Сейчас среднестатистический стрим какого-нибудь квалификационного матча на русскоязычном стриме собирает от 50 до 70 тысяч человек каждый вечер. Крупные турниры типа ESL из Франкфурта или Шанхая — до 100 тысяч. А уж International — это 300-400 тысяч человек только на русскоязычном стриме. Каналы типа СТБ, ICTV или «Нового» за такие цифры маму бы продали. Но они продолжают показывать непонятные сериалы.

— Что должно произойти, чтобы киберспорт появился на отечественном ТВ?

— В принципе, для этого вообще ничего не надо. Киберспорт, в отличие от «большого» спорта не имеет такой завязки на лицензии и права. Забирайте, кто хочет, бесплатно.

Когда это произойдет? Когда на одном из каналов возьмут одного нормального человека на работу, который посмотрит и скажет, что вот эта 167-я серия сериала в среду в восемь вечера – это не то. Я не говорю про топовые каналы, на них можно рукой махнуть и закрыть. Я говорю про каналы типа того же Xsport, который, казалось бы, спортивный, но никто его не смотрит, потому что у них нет прав на что-то нормальное. Так возьмите права на Starladder и посмотрите, сколько народу у вас будет! Дети, которые смотрят это в интернете, будут приходить к родителям и говорить: пап, вот по телевизору оно, то самое. Вопрос только в том, будет ли еще телевидение существовать к моменту, когда оно созреет показывать киберспорт.

— А зачем всем этим людям, которые уже смотрят киберспорт в интернете, телевизор, который они вообще не смотрят?

— Я так скажу: киберспорту телевидение не нужно. Киберспорт нужен телевидению. Идет новое поколение, и стоять перед поездом с криком «Нет, интернет, ты не проедешь» не получится. Стандартных ТВ-приемников с каждым днем становится все меньше и меньше. Люди смотрят IPTV, смотрят в интернете фильмы и сериалы. Пройдет еще пять лет и про стандартные эфирные каналы можно будет забыть.

В Украине лет через десять никто вообще телевизор не будет смотреть. В России, наверное, будут, но мы же тут говорим, что будем Европой или хотя бы хотим ей быть. Когда вырастет поколение людей, которым сейчас по шестнадцать, я очень сомневаюсь, что у них дома будет телевизор. То есть он у них будет, но чтобы на нем через приставку запустить сериал, посмотреть фильм или поиграть в компьютерную игру. Или посмотреть компьютерную игру.

Dota

— В чем секрет успеха Dota?

— А потому что бесплатная. Это очень важный фактор. До сих пор Dota жутко популярна в России и Украине именно поэтому. Это же был мод к Warcraft, его любой мог скачать и играть. В то же время с 2008 года в FIFA нельзя было играть по Cети, если ты ее не купил. Да даже купить игру в Украине было проблемой — надо было диски чуть ли не из Москвы заказывать. Из-за того, что у нашего народа тупо не было денег, так и получилось: играли в то, что бесплатно.  

— В итоге получается, что какие-то киберспортивные игры дико популярны в одних странах и совсем не популярны в других?

— Да. Вообще, главное распределение — это консоли и компьютеры. В СНГ консоли всегда были не особо популярны — приставку же нужно купить отдельно, она денег стоит. А в Западной Европе наоборот: ПК — это штука чисто для офиса, и дома их просто не было. Если ты хотел играть, ты покупал консоль. Поэтому во Франции, Испании и особенно в Великобритании жутко популярны игры, которые играются исключительно на консолях. Например, Call of Duty — она есть и на компах, но у нас в нее на консоли не играет никто. Это же пальцы можно сломать.

Соответственно, у нас играют в то, во что можно играть на ПК. Dota, к примеру, жутко популярна в России, в Украине, в Китае, на Филиппинах, в Сингапуре, в Малайзии. Ну, и в США тоже — но это просто страна-феномен, там все популярно. В остальных же можно найти кое-что общее — это все «страны третьего мира». Страны, где у людей просто нет денег на консоли.

Зато из стран, которые хорошо развиты, — это Япония, Германия, Америка, Франция, Англия — гораздо меньше киберспортсменов. Потому что киберспорт — это в первую очередь командные дисциплины, завязанные на точности и скорости. То есть на том, что делается клавиатурой и мышкой. На джойстике ты никогда не сделаешь того, что можно делать на клавиатуре. Activision как-то специально проводил такой шоу-матч: чемпионов мира по Call of Duty на приставках посадили играть против любителей на ПК. Так любители их разнесли без шансов.

Самые главные звезды киберспорта у нас — в тех дисциплинах, которые когда-то были бесплатными и играются исключительно на ПК. То есть Counter-Strike-Страйк и Dota 2. А киберспорт на консолях — это еще далекое-далекое будущее. На них можно играть разве что в симуляторы типа FIFA и NBA.  

— А почему у нас не популярен League of Legends, который в некоторых странах — главная игра вообще?

— Появление League of Legends как дисциплины — это уже не какое-то стечение обстоятельств, а чистый маркетинг. LoL, например, жутко популярен в Польше — и это жесточайший феномен. Если взять Россию, Украину, Польшу и Германию, то в России соотношение Dota с LoL будет 90 к 10, в Украине — 95 к 5, а в Польше где-то 15 к 85. А в Германии уже опять ближе к нам — 50 на 50. Просто в Польше был офис компании Riot Games, и они очень хорошо по маркетингу давили. Так же как и в Корее с Индией.

Это новая тенденция в популяризации. Аналоги можно найти и в обычном спорте — взять хотя бы пляжный футбол. В традиционно футбольной Англии он вообще не развит, в Италии — никому не нужен. Но он очень силен в Португалии и почему-то в России. Логики в этом нет — так что дело наверняка в том, что кто-то взялся развивать его в одном месте и не взялся в другом.

— Что-то будет меняться в этой расстановке сил? Что нас следующее крутое ждет?

— А вот я не знаю. Сейчас киберспорт очень быстро развивается, потому что рынок дошел до системы free-to-play. То есть игра бесплатная, ты в нее можешь играть сколько угодно, но внутри игры ты уже можешь за что-то платить или не платить. Сейчас абсолютно любая игра, которая хочет стать кибердисциплиной, отталкивается от этого. Собрать турнир на 10 тысяч команд куда проще, если за нее не нужно платить 150 долларов.

Что произойдет в будущем? Вот сейчас пошел бешеный бум на Counter-Strike — при том, что игре уже 13 лет, и она фактически не менялась. И этот бум только потому, что занимающаяся ею компания Valve решила: а давайте бум организуем. Они вложились деньгами, и начиная с 2013-го по четыре раза в год проводят турниры-«мэйджоры» по всему миру. Игра, которую уже чуть подзабыли, за счет этого агрессивного маркетинга опять набрала популярность. Некоторые ребята посмотрели один турнир, второй и подумали: хм, 250 тысяч долларов разыгрывают — может, вернуться в Counter-Strike?

Так что сейчас стоит ждать жесточайшего маркетинга от серьезных компаний типа тех же Blizzard и их новой игры Heroes of the Storm. Как только эта игра выпустится, стоит ждать миллионных турниров — потому что на примере Dota 2 уже доказано: если ты в 2010-м вольешь миллион в раскрутку и все будут в шоке, то в 2015-м ты получишь 60 миллионов.

— Для Dota эта система с четырьмя «мейджорами» вместо одного International’а в год – благо или зло?

— Благо. В Dota так получилось, что рынок абсолютно не регулировался. Игра стала жутко популярна, и с той системой, которую придумала Valve, все поняли: можно проводить турниры и зарабатывать на этом деньги. Очень неплохие деньги. Выпустил ты билеты на свой турнир, 25% от продажи идут в твой призовой фонд, еще 15% забираешь себе как чистую прибыль, остальное отдаешь Valve. Если у тебя хороший турнир, ты можешь очень хорошо заработать, особо не вкладываясь.

Начали появляться слишком много турниров,  начался полный бардак. Расписание турниров друг на друга накладывается, холодные войны между ними, турниры в итоге начали слабеть. Это как если бы в теннисе не было ATP и каждый проводил бы турнир не по календарю, а когда хочет. Все бы их проводили летом, потому что это прибыльнее, и был бы полный дурдом.

Рынку нужен был регулятор, и им выступил Valve. Они сказали: окей, мы со следующего года сделаем все проще. Будет четыре турнира каждые три месяца, месяц до этого будет называться трансферным периодом, в который команды смогут делать замены в составах. За нарушение этого правила команда не допускается к соревнованиям. Между этими пиками будут разогревочные мини-турнирчики.

В итоге получится экосистема, в которой всем живется лучше. Будет какой-то объединенный рейтинг, какой-то календарь. Это в итоге позволит вывести Dota на новый уровень, разговаривать с серьезными спонсорами с позиции «У нас за следующие три года будет 12 турниров», а не «У нас турнир в марте, а дальше посмотрим».

— Откуда вообще берутся деньги в киберспорте?

— Их в нем так много, что мне иногда даже страшно становится. Спонсоры. Уже давным-давно компании, которые ориентированы на киберспортсменов — производители компьютеров, кресел, периферии, энергетиков и прочих «молодежных» напитков — давно поняли, что реклама на заштатном канале или рекламный щит где-то в центре города стоят бешеные деньги, но их целевая аудитория не там. Целевая — это люди, которые играют в игры и смотрят трансляции. Учитывая статистику, которую я уже озвучивал, договориться о том, чтобы у турнира, команды, игрока или комментатора был сзади брендинг условной Coca-Cola, Burn или Red Bull намного эффективнее.

— А какие варианты есть, кроме как забрендировать трансляцию?

— Ну вот на примере своей работы. Идет финал турнира Starladder по Dota с призовым фондом в 140 тысяч долларов. Кроме того, что половина этих денег собраны со зрителей, есть еще стартовый призовой фонд. У турнира есть два-три технических спонсора. Турнир даже может носить название компании — это вообще самое дорогое.

Начинается трансляция — комментаторы могут сидеть в футболках с чьими-то логотипами, на заднике может быть то же самое или что-то другое. В отличие от традиционного спорта, где есть поле и щиты, а больше рекламу особо никуда не вставишь, в Dota и CS можно делать брендинг поверх трансляции, вставочки, баннеры, что угодно. Перед игрой — трехминутная рекламная пауза, между матчами — то же самое. Показывают команды — они сидят с баночками Monster, на футболках у них — Asus.

И этот рынок еще не раздут до предела, места на нем полно. Я уверен, что спонсоры из большого спорта начнут приходить в киберспорт.

— Кстати, о Starladder. Как он появился вообще?

— В 2008 году в Донецке его нынешний СЕО Роман Романцов открыл первый серьезный компьютерный клуб – точнее, первый киберспортивный. Там уже была сцена, на ней десять компьютеров, диваны, зрительные места, большой экран. В общем впервые в Украине попробовали осуществить то, что уже давно делалось в Корее.

Раз в месяц там проводились всеукраинские турниры, раз в два месяца – всеСНГшные. Начали стримить это в интернете, все очень хорошо развивалось, и в 2010 году донецкая «КиберАрена» расширилась — в Киеве открылся ее аналог, только в четыре раза больше и лучше. Начали приглашать команды не только из России и Украины, но из Швеции, США и так далее, проводили турниры по Counter-Strike, по Dota, по StarCraft, по League of Legends.

Популярность была огромная. В дни открытия нам приходилось закрывать двери, потому что тысяча человек заходила и еще тысяча желающих посмотреть на это вживую стояла на улице. В 2011-м решили создать целую сеть турниров, огромную мультиорганизацию под названием Starladder. Мы сначала думали ее по-украински назвать «Зоряна драбина», но в итоге все-таки на английском варианте остановились.

На самом деле, таких компаний в мире очень мало – есть европейская ESL, американская Major League Gaming и вот их фактический аналог Starladder у нас в СНГ. В рамках Starladder есть 5-6 дисциплин — World of Tanks, Dota 2, Counter-Strike Point Blank, много разных коммерческих дисциплин. По ним идут постоянные сезоны — для любителей, для полупрофи и для профессионалов со всего мира. Финалы мы четыре года проводили здесь, в Киеве, били все рекорды — начинали с 30 тысяч, дошли до 280 тысяч во время финала. Проводили в Минске и Москве по «танкам». В этом году Starladder впервые смог провести выездной турнир — в Бухаресте.

— Я так понимаю, дело было не только в успешности.

— В стране война. Две китайские команды и одна американская очень сильно запереживали — объяснить им, что Киев далеко от зоны боевых действий, у нас не получилось. К тому же россиян могли сюда не пустить – у нас уже были такие случаи. Их возвращали, некоторые только с третьей попытки влетали в Украину. Ну сами посудите: летит 18-летний россиянин, который на границе говорит: «Я еду в стрелялку играть». А у нас действительно был один такой персонаж, который имено так и сказал, и его развернули.

В Бухаресте нам понравилось. У нас там был местный Дворец спорта, пришло около двух тысяч зрителей. В Румынии Dota очень популярна, как и Counter-Strike. Теперь нас зовут на Milan Games Week, в Америку звали. Надеюсь, скоро Starladder начнет по всему миру ездить, а не только в Киеве проводиться.

— Следующий финал где планируете провести?

— Пока не знаем. Очень хочется, нереально хочется провести его в Киеве — но возможно, обстоятельства сложатся так, что это будет другой город. Здесь огромная проблема с площадками. Проводить его в «КиберАрене» мы не можем — она просто лопнет от количества желающих. Мы мечтаем о киевском Дворце спорта – но попытки с ними договориться показали, что это жутко сложный процесс. Им даже сложно объяснить, что это такое: что будет ивент, он будет идти шесть дней, мы тут выстроим сцену, нам нужно столько-то электричества, и у нас тут будет 6 тысяч человек каждый день.

Высшие чиновники — а когда ты договариваешься о Дворце спорта, тебе нужно идти в министерство или мэрию — они просто не понимают, о чем речь. Должно пройти время, пока тут станет как в Америке, где «Мэдисон Сквер Гарден», арена клуба НБА, сдается под турнир по Dota, на нее приходит 10 тысяч человек, и никого это не удивляет. Но ничего: пройдет время, люди нашего возраста будут у власти и будет попроще с ними общаться. Главное, чтобы не прошло лет двадцать, и мы не оказались в хвосте поезда.

—  А если в России проводить?

— Там с площадками намного лучше, но Россия очень тяжела с точки зрения проведения международных турниров. Чтобы американцам получить туда визу, нужно чуть ли не месяц времени. Всем европейцам тоже нужны визы, они должны с приглашениями ходить в российское посольство. А мы украинская организация, и присылать приглашения в Россиию – тем более при нынешней ситуации – нам очень тяжело.

Комментаторы

— Что мешало за это время вырасти другим комментаторам и вас переплюнуть?

— Не важно, какой у тебя родной язык. Суть в правильной дикции и эмоциях. Я уверен, что через год-полтора появятся какие-то молодые таланты, которые будут лучшее брать из моих комментариев и станут лучше меня. Но сейчас очень тяжело с такими людьми. Они появляются, но их мало – и люди не хотят учиться. Это большая проблема.

Я всегда всем рассказываю: чтобы стать хорошим комментатором, не нужно сидеть и играть целый день в Dota. У меня дома никогда не выключается телевизор, там тридцать спортивных каналов, которые я смотрю фактически круглосуточно. Все фишечки, касающиеся не только комментирования, но и показа, я оттуда перенимаю. Включаешь Sky Sports F1 и это просто что-то невероятное: какой продакшн ребята делают во время гран-при, как комментатор Дэвид Крофт умудряется нагонять интригу, даже не поднимая голоса, одной интонацией. Пока молодые комментаторы не начнут смотреть это постоянно, пока не станут перенимать что-то у комментаторов из всех стран мира, у них будет плохо получаться.

А молодежь сейчас слишком ленивая пошла. Они не могут заставить себя пойти на курсы диктора, заставить себя смотреть футбол или Формулу-1. Они лучше поиграют в Dota, пообщаются с друзьями, а потом сядут пытаться комментировать. Зная только Dota, но не зная, как должен работать комментатор в принципе.

— А киберспортивной публике нужно прямо-таки заставлять себя смотреть «большой» спорт? Это настолько разные аудитории?

— Очень разные. Я сам был очень сильно удивлен. Вот пример. В прошлом году International проходил одновременно с чемпионатом мира по футболу, и как раз во время финального матча были игры в Сиэтле. Они проводились в отеле, а на первом этаже был спортбар. И вот обед, ничего не происходит, я говорю: «Ребята, финал чемпионата мира, кто со мной в бар?» И из всех людей — а это комментаторы, весь русскоязычный стафф в тридцать человек, аналитики, техники — я пошел один с женой! Людям был не интересен даже финал чемпионата мира по футболу!

Для меня это удивительно, потому что я пришел в киберспорт, потому что очень любил «простой» спорт. Очень любил и до сих пор люблю.

— Я видел ваше фото на фан-секторе футбольной «Волыни».

— Да, я последние десять лет стараюсь ходить на матчи — все-таки я из Волынской области родом, и за клуб из Луцка болею. Получается нечасто, но на 4-5 матчей в году я всегда хожу — и всегда в фанатский сектор. Недавно вот должен быть пойти на матч в Полтаве, несся с Волыни сюда как угорелый, проехал 700 километров – но на полчаса опоздал на свой автобус.

При этом я не называю себя ультрас. Просто когда ты приезжаешь в Одессу на матч «Черноморец» — «Волынь», сидеть в простом секторе – это скучно. Я же туда как попал вообще: один раз пошел на сектор, а там все 90 минут интересно! Кричалки люди кричат, поют песни – ну прикольно же. Да, там много и разных гадостей происходит: жгут фаеры, кричат разные ультраправые кричалки – это мне не нравится, в этом я не участвую. Но главное, что туда люди приходят не чтобы семки полузгать и не для того, чтобы набухаться. А приходишь на «Динамо» — «Фиорентина» в обычный сектор — возле тебя пять человек, которые уже еле дышат, еще трое семки едят, еще четверо вообще не понимают, где они находятся. Поэтому я уважаю ультрас за то, как они смотрят футбол, хотя кое-что я бы у них поменял.

Для меня киберспорт — это такая часть спорта, которую я сам могу делать, в которую я сам могу поиграть, не выходя из дому. Не собирая команду из 18 человек и не проходя через четыре года заявок, турниров и прочего, что нужно сделать в областной футбольной лиге.

Но то, что 15-16-летним ребятам, которые начинают играть в Dota или CS, абсолютно не интересно, что там происходит в баскетболе или волейболе, — это проблема не киберспорта, а как раз таки «большого» спорта. При том, что Starladder по статистике намного популярнее какой-то украинской баскетбольной Суперлиги, отношение к киберспорту — несерьезное. Вот пошли ребята из NaVi, которые зарабатывают по 300 тысяч долларов в год и у которых по 300 тысяч подписчиков в твиттере, на утреннее шоу украинского «Нового канала». А их там встретили с джойстичками, с игрушечками, сказали: «Ути-пути, это же вы каждое утро просыпаетесь и в тетрис играете, да?» Ну и зачем им это надо?

— Признание в качестве олимпийского вида киберспорту нужно?

— Сейчас очень много разговоров о том, что в Токио в 2020 году он может быть показательной дисциплиной. В Японии это жутко популярно, и есть идея продемонстрировать его публике в рамках Олимпиады. Я считаю, что если есть возможность, это надо сделать. Показать людям, что киберспорт — это не где-то в подвале сидеть. Если в Токио в рамках Игр провести финал League of Legends, туда действительно придет стадион людей. А если за пять дней до старта Олимпиады это покажут и увидят традиционные спортивные журналисты — все очень сильно поменяется.

Я почему и советую организаторам киберспортивных турниров — правда, меня пока не слушают — приглашать спортивных журналистов, комментаторов на ивенты. Чтобы они видели это вживую и понимали, что это такое.

— Это с точки зрения промоушна. А с соревновательной – нужно в киберспорте разыгрывать комплект олимпийских медалей?

— Нет, я не считаю, что это нужно. Популярность – да, это важно. А просто быть на Олимпиаде рядом с борьбой – ну и что с этого? Будет – будет, не будет – будет у нас своя олимпиада.

— WCG вот уже нет.

— То, что раньше было частями своего рода киберспортивной Олимпиады, стало слишком крупным бизнесом. Теперь каждый проводит свой чемпионат мира: League of Legends — свой, Dota 2 — свой, Counter-Strike — свой. Сейчас это фактически невозможно объединить, но если когда-то договорятся и получится все это собрать на одном стадионе, шоу по рейтингам могло бы быть похлеще Олимпиады.

— Комментировать «большой» спорт вам хотелось бы?

— Да, я всю жизнь мечтал о том, чтобы покомментировать какой-то футбольный или баскетбольный матч. Года три назад украинский канал «Футбол» проводил конкурс комментаторов, я в нем даже поучаствовал. Правда, моя заявка на день позже пришла, и ее не рассмотрели. Но до сих пор на YouTube есть 15-минутный ролик, я комментировал матч «Шахтер» — «Карпаты», его посмотрело уже тысяч 85. Людям очень понравилось.

Думаю, когда-то я точно постараюсь что-то такое прокомментировать. Сейчас вот жутко увлекся баскетболом, последние года три стараюсь посещать чуть ли не все турниры, какие могу. Ездил на чемпионат мира в прошлом году, в этом поеду на Евробаскет. Стараюсь ходить на матчи, знакомлюсь с баскетбольными людьми. Очень надеюсь, что в ближайший год-полтора кто-то меня заметит и пригласит в гости что-то прокомментировать.

— Нынешнее состояние комментария на ТВ вам как? Болельщики вот критикуют и российских, и украинских, и белорусских комментаторов.

— Жуть, печаль, тоска. Баскетбольный ЧМ на украинском канале было реально больно слушать, а про Олимпиаду в Сочи даже говорить не хочется. На данный момент в Украине толковых комментаторов очень мало. У меня всегда было три примера: Джулай, Босянок, Вацко. Один теперь слишком заангажирован, второй уехал в Ирландию. В общем, все плохо.

На российском ТВ тоже хороших не очень много – но там есть те, на кого я равняюсь и чьи матчи я смотрю вне зависимости от того, кто играет. Там есть Костя Генич — по мне так лучший сейчас русскоязычный комментатор вообще. Человек так умеет передавать эмоции даже какого-то мертвючего матча типа «Эспаньол» — «Кадис», что ты не можешь оторваться. Но в целом, тут как и в киберспорте не хватает какой-то системы подготовки, получается закрытая каста.

— В большом спорте критикуют комментаторов за то, что они скучные. За что критикуют комментаторов в киберспорте?

— В киберспорте иногда критикуют наоборот — за то, что они слишком эмоциональные.

— У вас, я слышал, даже мат местами бывает.

— Да, иногда еще проскакивает. Я уже года четыре работаю над собой, чтобы этого не допускать. Раньше-то было очень часто, когда нас слишком мало людей смотрело.

По сути комментаторы в киберспорте делятся на два вида. Первые — те, кто работает скорее как шоумэн, я себя к таким причисляю. Для меня самое главное — передать зрителю не детали того, что произошло, а эмоции. «Вот те сейчас выиграют у этих и будет очень классно» – даже если на самом деле в турнирном смысле без разницы, выиграют они или нет. Моя задача – донести до зрителя, что каждый момент, каждая драка в игре очень важны, поэтому я всегда стараюсь поднимать градус.

А есть те, кто наоборот – держат градус на одном уровне, но очень четко и точно рассказывают, что произошло в тот или иной момент игры. Поэтому мы в киберспорте практикуем объединение двух комментаторов на матче.

— Как в «большом» спорте на западных каналах.

— Да, там есть play-by-play и аналитик. И это действительно хорошо работает в киберспорте. А так, конечно, критики всегда много. Один зритель говорит: «О боже, зачем ты так кричишь, я хотел спокойно аналитику послушать», а второй: «Два часа ночи! Сделай так, чтобы я не уснул тут!».

Люди

— Когда узнаешь, что на International 1 парни из Na’Vi выиграли огромную сумму денег, перестаешь понимать: как после этого живут люди, которым по 17-18 лет?

— Вообще да: поехали пять 18-летних парней, выиграли миллион долларов на пятерых. Это жуть, это словами не понять — но ребята все равно остались нормальными. Если какой-нибудь 18-летний футболист получит контракт на миллион долларов, он перестанет быть хорошим футболистом. Я очень боялся, что то же самое произойдет с игроками в Dota.

— А на International 5 сумма будет еще больше.

— Да, сейчас уже 16,8 миллиона, и призовой фонд еще вырастет. Теперь за первое место ты получаешь по миллиону на человека, а не на команду. Это же вообще фантастические деньги. Но рынок выстроен так, что ты знаешь – этот миллион не будет концом для тебя. Через месяц будет еще турнир, через полгода еще один – и киберспортсмены начали действительно превращаться в профессионалов. У них начали появляться личные тренеры, личные психологи, чуть ли не личные финансовые ассистенты.

— Логично, при таких-то суммах.

— Да, но еще в 2011-м это было дичью. Приезжает 18-летний Dendi во Львов – и, как я когда-то читал, оказывается, что это самый богатый человек в городе, который честно заработал свои деньги! Но все, кто тогда эти деньги в составе Na’Vi выиграл, до сих пор в деле и на виду – они либо комментаторы, либо аналитики, а кто-то по-прежнему киберспортсмен. Суть в том, что люди научились жить с этими огромными финансами и правильно их использовать, а не как Артемка Милевский.

— А договорные матчи бывают в киберспорте?

— Конечно, и это огромная проблема. Играют на ставках, так же как в футболе. Два года назад у нас на Starladder игрался последний матч сезона, для более сильной команды уже ничего не решавший. Вдруг комментатор, который на нем работал, звонит мне и говорит: слушай, что-то явно нечисто. Я к букмекерам eGamingBets, которые принимают ставки на киберспорт. Оказалось, что в двух конторах сделаны серьезные ставки из Новороссийска — откуда как раз родом один из игроков. Проверили – оказалось, ставила его девушка. В итоге пришлось отстранять и его, и команду.

— Какой средний возраст киберспортсмена? Гимнастки теперь уже в 14-15 начинают выигрывать, а к 20 уже «старые».

— Киберспорт очень молодой. В 16 лет ты уже запросто можешь быть одним из лучших в мире. В американской команде EG играет пакистанец SumaiL, которому 15 лет, он один из лучших игроков прямо сейчас.

Этому есть простое физиологическое объяснение: у человека в этом возрасте намного лучше реакция. А реакция и способность очень быстро принимать решения — это главное в киберспорте. Когда человек стареет, у него уже никогда не будет такой же реакции, как у 15-летнего. Поэтому 25 лет, я бы сказал, это уже чуть ли не критический возраст — ты можешь даже лучше понимать игру, но ты уже просто не успеешь ничего сделать.

Тем более, что к этому возрасту ты уже не можешь столько времени высиживать на тренировках без последствий для спины и здоровья. Заставить себя сидеть по 12 часов каждый день на протяжении двух месяцев – это ведь еще и этически сложно, потому что есть жизнь, есть друзья, есть семья. И есть спина больная.

— Куда киберигроки идут после 25?

— Пять лет назад казалось: все поиграл, а дальше куда, на завод? А сейчас все настолько сильно разрослось. Каждой команде нужны тренеры и прочий персонал. Турниров все больше и больше, и теперь каждому медиа о киберспорте нужны комментаторы, аналитики, ведущие. Ты можешь открыть свою школу, что сейчас жутко популярно в Америке и Корее. Тренировки, которые проводит условный бывший чемпион по StarCraft стоят бешеных денег. Там целые школы молодых людей, которых учат, как правильно играть, как готовиться к матчам и даже что правильно есть.

— Считается, что киберспортсмен — это всегда «задрот». Это как-то соответствует действительности?

— Лет шесть назад все были уверены, что киберспортсмен – это такой толстый или, наоборот, очень худой чувак в очках. Но когда ты смотришь International и видишь тех, кто играет, – что-то они какие-то не задроты. Начинаешь следить за ними в соцсетях – оказывается, нормальные люди: ходят в кино, ездят по миру, у них жены и семьи.

Но миф про гиков никогда не получится перебить. И в Америке уже пошла волна: так гиком быть круто! Если ты гик, значит, ты шаришь в программировании, в компьютерах и способен заработать деньги. Да он крутой!

Еще десять, да даже пять лет назад мне было стыдно сказать, что я занимаюсь компьютерными играми. Приезжаешь на семейный ужин: «Виталик, а ты чем занимаешься?» — «Играми компьютерными» — «Лучше б на завод пошел». А сейчас я говорю: да, я занимаюсь играми, я посетил 80 стран за четыре года, вот такая у меня жизнь.

— Нужны какие-то профильные медиа для развития киберспорта — или он сам способен развиваться? Раздел, который открылся на Sports.ru, имеет смысл?

— То, что происходит на Sports.ru, даст гигантский бум в России и в Украине, я на сто процентов в этом уверен. Аудитории у Sports.ru и киберспорта — громаднейшие. Когда это все объединится, когда людям объяснят, что это такой же спорт, как покер, шахматы или гандбол, это будет прорыв. И это же жутко популярно у нас в стране — так давайте болеть за наши команды, гордиться их победами, а не сторониться этого и писать в комментариях «Какой же это спорт, вы что, издеваетесь?»

Это спорт, очень серьезный спорт. Это люди, которые месяцами сидят на тренировочных буткемпах, где они по 8 часов в день тренируются, где у них общефизическая подготовка, массажисты, тренеры. Спорт, в котором есть стратегия и все остальное. Это очень серьезные деньги, призовые выше «Уимблдона». А если считать на одного человека, то футболисты сборной Чили на Копа Америка меньше выиграли, чем выигрывают на International’e.

Даже попытка все это связать — а в СНГ это впервые — и позиционировать киберспорт не как что-то игрушечное, а как настоящий спорт — это огромный плюс. Со временем это даст огромный толчок и киберспорту, и Sports.ru как платформе, которая впервые это сделала.