«Больше волнует, облысею ли я, а не попадание на мейджор». Интервью с Джеймом
Снова чемпион.
Год назад после вылета с шанхайского мейджора руководство Virtus.pro решало, кто будет строить команду дальше – Джейм или Электроник. Джейм оставался лидером состава пять лет, но ставка была сделана на Элека. Как признавался CEO VP: «Мы приняли это решение, исходя из интересов самого Джами. Его страсть к игре по-прежнему сильна, он хочет продолжать, и мы пошли ему навстречу».
С тех пор многое изменилось. В VP уже нет Электроника, а команда рискует не попасть на мейджор. Джейм же провел год на тир-2 сцене вместе с молодежью из PARIVISION, выиграл московский LanDaLan и сохраняет шансы пройти на главный турнир. Мы встретились с ним и поговорили.
«Такого состояния, в котором я был в Рио, больше не было никогда». Эхо мейджора и новая жизнь в тир-2
– Ты говорил, что не пересматривал финал мейджора в Берлине, потому что это слишком болезненно (Джейм вместе с Avangar проиграл Astralis 2:0 – прим. Кибера). Какой последний матч ты по этой же причине не пересматривал?
– Когда я попал в тир-2, я начал пересматривать все игры, так как надо транслировать свои мысли игрокам и исправлять ошибки. Но не пересматривал финал bo5 против Nexus, который мы проиграли в мае. Только некоторые моменты там глянул. Игру против G2 на мейджоре, где у меня вылетел комп, а мы покинули турнир, тоже не пересматривал. Вообще десятки игр на вылет не пересматривал, но там все и так понятно обычно. Но в этой команде, конечно, смотрю, потому что каждая игра – новый опыт для парней.
– Про мейджор в Рио. Как тебе кажется, как та победа тебя изменила?
– Я обрел душевное спокойствие и получил гармонию с собой. Для меня, как для игрока, большая часть вопросов в игре закрыта. Это квинтэссенция всей работы и всех затраченных усилий последних десяти лет моей жизни.
– Ты говорил потом, что эта победа стала постоянным напоминанием, что ты не неудачник. Это внутреннее ощущение все еще с тобой?
– Наверное, я больше говорил о гармонии с собой. О том, что в нужный момент я все-таки смог выиграть, потому что нервы и стресс в тот момент были на пределе. И во многих важных играх тебе тяжело контролировать себя. Об этом говорят все игроки, но мне кажется, зрителю сложно понять, о чем речь. Такого состояния, в котором я был на том мейджоре, больше не было никогда. И та радость, та эйфория, которую я получил – у меня никогда в жизни такого не было. Такое состояние, что даже необязательно чем-либо заниматься или как-то особенно отмечать. Ты просто в потоке счастья.
У меня в жизни два таких ярких момента было. Обычно я просыпаюсь очень тяжело и не хочу вообще вставать и жить, пока не приму душ. Мне прям очень плохо. Но когда мы выиграли мейджор, я поспал всего три часа и встал ультрасчастливый. А второй момент был, когда я поехал в Японию. Но в Японии это продлилось дней пять, когда я вставал и просто кайфовал от момента. После мейджора это длилось чуть дольше.
– В PARIVISION в какой-то момент капитанил Кикерт, а не ты. Насколько тебе было легко отойти от этого? Бывало, что ты лишний раз себя одергивал, когда хотел включить капитана, хотя им уже не являлся?
– Тут я с первых дней постепенно проникал во все возможные взаимодействия в игре. Вначале я давал нашим игрокам возможность обучаться самим. Если они допускали ошибки, то я давал им возможность самим пересмотреть и продумать решение. Когда ошибки повторялись, то я понял, что им еще не хватает опыта, и мне их надо направлять. Так я пришел к тому, что помогал во всем. Лехе [Кибер: Кикерту] я тоже помогал во многих элементах. Мы с ним до общих сборов обсуждали плейбук и как должна строиться игра. Но во время матча я не вмешивался.
Зато у меня была полная свобода реализации себя как снайпера. Я очень кайфовал от того, что мог развиваться как игрок. Сейчас я стал капитаном снова и сфокусировался больше на выборку коллов, и это сильно выбивает из фокуса. Именно во время игры хотелось бы иметь свободу мысли и уметь вовремя фокусироваться на себе.
– Сейчас за время игры на тир-2 ты сталкивался с 322 напрямую?
– Ко мне никто за всю мою жизнь на этот счет не обратился ни разу. И вокруг меня этого никогда не было. Раньше я об этом не думал, но тут мне постоянно говорили, что против нас могут играть команды, замешанные в этом. Вначале я относился скептически, но сейчас процентаж веры в это увеличился. Но не настолько, чтобы я был таким ярым протестующим, как мое окружение.
– Есть мнение, что для многих на тир-2/тир-3 сцене это единственная возможность нормально обеспечивать себя. Что думаешь на этот счет?
– Я не то чтобы радикально настроен, чтобы говорить, что это неправильно, что это скам, хоть такое и близко мне. Бывают ситуации, что человек от безысходности идет на преступление, но другой же не идет. Это сложная тема, но точно оправдывать кого-то этими вещами на полном серьезе я бы не стал.
«Большинство мнений в комьюнити неадекватное» – уход из VP и мысли о конце карьеры
– Какое у тебя отношение сохранилось к VP после ухода? К тому периоду и к организации в целом.
– Не скажу, что негативное. Обычные взаимоотношения, какие должны быть у игрока и у организации.
– Нет какого-то привкуса огорчения, грусти или разочарования из-за тяжелой концовки там?
– Да не особо. Это всего лишь часть моей жизни. Сейчас новая глава и новая жизнь. Поэтому даже если бы были какие-то негативные мысли, то я бы старался их отогнать. Это ни к чему не приведет, надо двигаться дальше.
– Твои взаимодействия с CEO VP – Николаем Петросяном. Как бы ты его характеризовал именно по опыту, когда был в команде?
– Для меня организация сделала все, что могла. Я благодарен ей, что меня так быстро продали. Ничего, кроме позитива, я не могу сказать. Большинство мнений в комьюнити неадекватное. Люди понятия не имеют, что происходит внутри. Бывают сложные моменты, бывают простые – это просто этапы. Сейчас у них перестройка, и остается пожелать только лучшего.
– Ты помнишь конкретный момент, когда решил, что хочешь быть профессиональным игроком?
– Я учился в вузе, и если бы к 20 годам я никуда не пробился, то переводился бы на судоводителя. А это означало, что ты лишаешься компьютера и живешь в кубрике с мужиками по полгода. Я был на заочке, и у меня был вариант готовиться к сессии либо гриндить ESEA. Я подумал: «Не, ну какая сессия, это невероятно душно».
– У тебя оправдались ожидания того, как ты представлял себе карьеру на тир-1?
– Да. Я об этом мечтал и хотел жить этой жизнью. Меня не привлекали победы и поднятие кубков, скорее привлекал образ жизни, где ты не просыпаешься на работу, а кайфуешь, путешествуешь, играешь и зарабатываешь хорошие деньги. А про тот стресс и давление, которые приходят с этим образом жизни, я не думал.
– Какие твои мечты еще пока не осуществились?
– Я хочу объездить Европу. До многих городов я не доехал даже в рамках турниров. Мне хочется просто спокойно погулять, вдумчиво посмотреть на архитектуру, послушать лекции, почитать книги. Чтобы эта поездка запомнилась на всю жизнь. И США хочется проехать, может быть, даже пожить там.
– Был ли момент, когда ты был близок к завершению карьеры?
– После определенных отрезков я всегда думаю, сколько я еще хочу играть. Достаточно ли у меня сил? Вот Леброну уже 40, и у него 23-й сезон в лиге, но он просто смотрит от сезона к сезону. Я так же, хоть и не так много играю. Я не хочу загадывать и жить тем, что я подписываю контракт на 5 лет – значит, я буду 5 лет сидеть и вкалывать. Может произойти что угодно. В любой момент ценности и восприятие могут поменяться.
– У тебя есть понимание, что в будущем, возможно, ты больше никогда не сыграешь на мейджоре?
– Большую часть карьеры мне было плевать на мейджор. Важность мейджора выросла, только когда я выиграл его. Сам себя потом подпитываешь мыслями, что мейджор – это самое важное, и ты его выиграл. Но на деле нифига это не самое важное. Просто один из чемпионатов.
А сейчас он вообще не особо адекватный и справедливый по условиям. Для меня гораздо более насущный вопрос – облысею я скоро или не скоро. Неужели сейчас последние моменты, когда я с длинными волосами?
Или проведу ли я свою молодость в весе, который мне сейчас не особо подходит? Хочется праймовый возраст провести с меньшим весом. Это меня волнует намного больше, чем то, сыграю я на мейджоре или нет.
Литр пепси в день, съемки у Урганта и «брак, заключенный на небесах». Джейм вне CS
– Вспомни, каким ты был ребенком?
– Я был собранным, сфокусированным, профессионалом с нулевой. Взрослый ребенок.
– Самое яркое воспоминание из детства?
– Было много приятных солнечно-зеленых дней. Травматических событий даже не назову. Каких-то особых событий по типу «увидеть Иисуса» тоже не было. В рамках Новороссийска – солнечного города, где есть пляж и горы, все было четко.
– Кто в тебя больше всего вложил в детстве?
– Ну, помимо улицы, мама с бабушкой, наверное. Но лишь до какого-то возраста, а потом уже дома сидел и играл в компьютер. На старте карьеры мне не вставляли палки в колеса, но и не то чтобы были заинтересованы, как некоторые родители сейчас. Я вижу, как сейчас четырехлетним детям покупают компьютеры и требуют от них киберспортивных результатов.
– Что думаешь о таких родителях?
– Если у них есть какой-то продуманный план по созданию маленьких Лебронов Джеймсов, то, наверное, круто. Но тут главное – это здоровье. Скорее всего, если у них есть средства, чтобы обеспечить своего ребенка такими высокотехнологичными инструментами, то они отдают себе отчет, что детство и формирование человека – это не только компьютерная игра.
📌«За счет сына закрываю свои гештальты». Пообщались с отцом 8-летнего стримера из Казахстана
– Кто твой самый близкий человек сейчас?
– Жена. Было бы странно, если бы это была не она. Я с ней живу нон-стоп.
– Как вы познакомились?
– Мы познакомились в интернете. Я ей просто написал. У нас был общий интерес, вокруг этого интереса мы начали общаться.
– Что нового ты узнал о себе в отношениях с ней?
– Не могу сказать, что я глубоко рефлексирующий человек. Отношения – это какая-то новая жизнь, и она сама собой происходит. В процессе ты двигаешься на инстинктах, но нет такого, что для тебя что-то становится открытием.
– А свадьба что-то меняет в отношениях?
– Меняет. Это же брак, который на небесах заключается. Это что-то большее, чем просто отношения. Конечно, другой уровень. Тебя в больницу смогут пускать теперь.
– В 2019-м ты снимался у Урганта. Расскажи подробнее, как это было?
– Это было после подписания в VP, хотели как-то громко заявить об этом. До этого там были дотеры, поэтому к шоу уже был доступ. Мы приехали на площадку и все отсняли. Сам Ургант – шоумен. У него острый ум, и он профессионал своего дела. Вне кадра он спрашивал нас, как что должно выглядеть: «А тут можно так сделать? А тут можно такое сказать?» Его заботило, как будет выглядеть финальный продукт.
– Как тебе показалось, он был искренне заинтересован в вас или приехал просто отработать смену?
– Понятно, что для него это уже стандартная смена, но я не почувствовал какого-то негатива. Для меня он в первую очередь профессионал и очень значимая, наверное, фигура для современной России.
– Планы после завершения карьеры?
– Конкретных планов нет. Хочу стримить, зарабатывать много денег и ничего не делать.
– Сколько колы ты пьешь каждый день?
– Я пью Pepsi MAX. В Белграде он отпадный. Около литра точно выпиваю за день. Я пью ее вместо воды. Это плохо, конечно, скорее всего здоровье ужасное. Но в жизни не так много радости, когда ты живешь на буткемпе и играешь в CS.
* * *
«Думал, с Элеком сделаем шаг к титулам, а мы наоборот». Поговорили с Дастаном
